Железный столб в хребет Тигра
2024 год обрадовал новым корейским хоррором «Проклятье: Зов могилы». Кинокартина вышла запутанной, мистической и очень неоднозначной. Разберёмся в её метафорических отсылках, заглянем в историю, обсудим шаманство и постараемся понять: кто кого всё же проклял.
Хоть и для другого мира картина «Эксгума» (в российском прокате — «Проклятие: Зов могилы») была представлена ещё в феврале, до российского киноэкрана фильм дошёл только 13 июня 2024 года. Режиссёром стал Чан Джэ Хён, известный по своим ранним картинам «12-й дьякон», «Чёрные священники» и «Сваха́». Уже по названиям можно определить, какие тропы интересны режиссёру для хорроров. Но все его картины заслуживают внимания — особенно, если вы фанат корейской кинематографии. Чан Джэ Хён настоящий мастер оккультного хоррора, микса религии и фольклора. «Проклятье: Зов могилы» собрал рекордный кассовый сбор в Корее за всю историю её кинематографии, опередив «Поезд в Пусан».
Стоит принять, что корейский кинематограф очень специфичен. За всё время он нашёл много поклонников, которые наслаждаются флёром азиатского кино и азиатских ужасов. Однако принимают эти особенности далеко не все — европейского, в частности, российского зрителя фильм «Проклятье: Зов могилы», мог разочаровать. Наша аудитория больше знакома со слэшерами — хоррорами, где есть классический маньяк-психопат и куча крови, или с мистическим хоррором со страшным монстром и скримерами. А оккультный хоррор — вещь необычная и малоизученная, как раз из-за того, что требует более детального изучения и нетривиального взгляда. Чаще всего такой ужастик не столько страшный, сколько завораживающий: тебя держат в постоянном психологическом напряжении, пугают мрачными, неизвестными, запретными и недоступными для простого светского человека ритуалами связи с чем-то потусторонним.
Сюжет разворачивается вокруг корейской семьи, переехавшей в Лос-Анжелес. Отца семейства и новорождённого первенца мучает неупокоенный дух предка, тело которого захоронено в загадочной безымянной могиле где-то на границе Южной и Северной Кореи. Чтобы спастись от жестокого призрака прадеда, семья решает обратиться за помощью к необычной команде: двум шаманам, которых сыграли знаменитые Ким Го Ын и Ли До Хён, специалисту по Фэн-шую, роль которого досталась Чхве Мин Сику, известному по картине «Олдбой», и владельцу похоронного бюро. Перезахоронение проходит не по плану, когда жадный владелец морга вскрывает гроб в поисках древних реликвий, и на волю вырывается мстительный дух, желающий поквитаться со всеми своими потомками. В итоге главным героям удаётся изгнать призрака через сожжение тела — к сожалению, не без потерять, ведь погибает отец семейства.
Казалось бы, что сюжет подходит к концу: монстр повержен, добро торжествует. Но фильм открывает необычный сюжетный твист, который полностью меняет и настроение, и жанр, и подтекст фильма. Вернувшись к раскопанной могиле, герои обнаруживают ещё один гроб, который был закопан под захоронением прадеда — более древний, запечатанный массивными железными цепями, невероятно огромный, ещё и захороненный вертикально. По сюжету узнаём, что там погребён японский самурай, который должен «охранять» один из железных столбов, вколоченных японцами в «Тигра»-Корею во время японско-корейской войны 16 века. Эти столбы — нарушение течения артерий земли, уничтожение Фэн-шуя, что должно было привести к истреблению нации. И как раз этот дух и является главным злом, с которым предстоит сразиться героям.
Многие критики отмечают, что «Проклятье: Зов могилы» — два фильма в одном. Первая половина картины как раз-таки про классически оккультный хоррор, в котором пестрят шаманские ритуалы с барабанами, бубнами, клинками и камланием. Оккультные ритуалы действительно пробирают до мурашек, настолько они необычные и пугающие. Актриса Ким Го Ын в одном интервью признавалась, что, исполняя ритуальные танцы, боялась, что в неё саму может что-то вселиться, ведь для съёмок были воссозданы натуральные, приближенные к оригиналу, обряды.
Вторая же половина фильма — настоящая смесь жанров. И если в первой части «монстра» играет реальный человек, в картине преобладают серые, мрачные мутные тона, сюжет развивается медленно и последовательно, то во второй было задействовано множество спецэффектов и графики, мы видим красные, огненные, кровавые цвета, картина становится резкой, быстрой, сюжет натягивается, словно струна, что оборвётся в любой момент.
Получается, что сюжет многослоен, как и сама могила. Верхний слой — о могиле столетней давности, в которой похоронен коллаборационист, предатель родины, перешедший на сторону Японии. А нижний слой — 500-летняя могила японского самурая разрушительной, жестокой японско-корейской войны. И два этих «монстра» дают нам понять, какой троп был заложен в сюжет и как многогранно раскрывается метафоричность кинокартины. И это же объясняет, почему картина не была тепло встречена нашими зрителями: они просто не понимают, как глубока для корейцев эта рана, оставленная японцами.
Мы, по большей части, не вовлечены в историю Азии и не знаем, что означает «железный столб в хребте Тигра». Поэтому в русскоязычном сегменте возникло так много критики сюжета, вызванной необъяснимым появлением самурая, который внезапно обретает своё место в мифологии картины.
Но корейский зритель и зритель, вовлечённый в историю Востока, всё понял и микроотсылки распознал. Встречается буквенный символизм в китайских иероглифах на телах героев, нанесённых как оберег от злых сил. Это отсылает нас к даосизму, истоку корейского шаманизма. Даже сами главы кинокартины обозначаются китайскими цифрами. И номера машин здесь не просто так — это значимые для Кореи даты. На одном автомобиле «1901» — отсылка к движению 1 марта против японского господства, на другом «490815» — 15 августа 1949 года — день независимости Кореи.
Для Кореи японский террор — общенародная травма. И интересна здесь аллегория «раскапывания» травмы, возвращения к тому, чего люди пытаются забыть. На это указывает то, что двойное захоронение безымянное. Это не место памяти, о котором помнят и заботятся потомки. Хочется отвергнуть и зарыть глубоко под землю неприятное прошлое. Но «монстры» всё равно вырываются, жестоко напоминая о себе, что доказывает желание главных героев рискнуть и попробовать избавиться до этого железного столба ради будущего нации. Ведь такое, по их мнению, нельзя оставлять на родной земле.
В оккультном хорроре победа над монстром — редкость. Потому что, в основном, зло представляется чем-то могущественным, нестандартным настолько, что человеческому разуму разрешение этой проблемы недоступно. Но в фильме «Проклятье: Зов могилы» монстр повержен, — а это главная особенность фильма, выход из рамок и правил такого жанра хорроров. Возможно, таким образом, режиссёр хотел доказать и возможность победить эту травму.
Перед просмотром фильма важно понять, что здесь нет классических приёмов ужастика. Страшно, скорее всего, вам не будет. Но будет очень интересно взглянуть на другую культуру, узнать о чужой истории, оценить работу режиссёра, операторов и актёров. Этот хоррор развлекательный — он и не должен пугать. Но в этом как раз и его прелесть.
Режиссёр Чан Джэ Хён в одном из интервью рассказал, что сиквел не планируется, вместо этого в основу следующего его фильма ляжет греко-русское православие.
Кристина ГОДОВАНАЯ