Зависимость в кубе: «Морфий» в интерпретации театра «Линии»
Достать билеты именно на этот спектакль ростовского театра «Линии» настоящий квест — почти всегда их разбирают за час после начала продаж. Спустя полгода попыток нашему корреспонденту наконец-то удалось купить билет и узнать почему вокруг «Морфия» такой ажиотаж.
Спектакль поставлен по рассказу Михаила Булгакова «Морфий», в котором рассказывается трагическая история врача, зависимого от одноимённого вещества. Режиссер постановки — Андрей Бахарев. Впервые «Морфий» поставили четыре года назад, и с тех пор он стал самым популярным спектаклем театра «Линии».
На протяжении полутора часов зрители наблюдают борьбу сельского врача с зависимостью от морфия. Доктор Поляков (его играет Александр Гайдаржи) проходит все стадии принятия неизбежного. Вначале полностью отрицая всё то, что с ним происходит, к концу он смиряется и находит покой единственным возможным для него образом.
Одной из самых ярких сторон постановки является её минимализм.
На сцене присутствуют лишь два персонажа: Поляков и фельдшер Анна Кирилловна (в исполнении Софии Львовой). Всё действие происходит внутри прозрачного куба, единственного элемента декораций. Куб становится одновременно сценой и символом: ловушки и стерильной ясности зависимости. По всем четырём сторонам от сцены-куба сидят зрители, наблюдая за распадом личности героя на расстоянии вытянутой руки.
«Морфий» построен не только на диалогах, но и на движениях. Физические и духовные страдания от зависимости, как и минуты эйфории доктора Полякова показаны не только через реплики, но и через элементы пластического театра. Его спазмы, внезапная неподвижность, искажённые позы — всё это говорит громче любого монолога.
Цвет и звук действуют как эмоциональные усилители. Красное, зелёное, синее освещение, резкие вспышки и навязчивый звуковой дизайн отражают психологическое состояние персонажей.
Периодически в зале гаснет свет, и зрители слышат отрывки из интервью с Куртом Кобейном, где музыкант рассуждает о своей наркотической зависимости. Здесь может возникнуть вопрос: а почему именно Кобейн? Конечно, он один из наиболее значимых артистов своего времени, но зависимых рок-музыкантов было великое множество. Этот момент так и остался бы непонятным, если бы мы не начали разбираться и не нашли эти самые отрывки из интервью с Кобейном, где он говорит, что наркотики помогали ему справляться с болями в желудке. Доктор Поляков также изначально пристрастился к запрещённым веществам по этой же причине. Дополнительный ли это смысловой уровень или попытка привнести в историю что-то современное — вопрос, открытый для интерпретации.
В целом режиссёр практически полностью остаётся верным сюжету рассказа Булгакова, сохраняя линейную последовательность истории. Единственное заметное дополнение — это заключительный визуальный жест. В финале постановки Поляков пишет слово «Морфий» большими красными буквами на стенах прозрачного куба. Это простой, но мощный образ.
Так что — был ли ажиотаж оправдан? Не совсем.
Постановка сильная: выразительная актёрская игра, ясное сообщение и символическое использование пространства. Но после месяцев попыток купить билет на спектакль ожидаешь чего-то большего. Чего-то, что заденет сильнее и запомнится надолго. «Морфий» поднимает сложную и, к сожалению, актуальную и в наше время тему. Однако в «Линиях» есть и другие постановки, которые кажутся более захватывающими и необычными. И, что важно, к ним гораздо проще подключиться.
Полина ЖЕЛЕЗНЯК
Фото автора