Профессиональная дезориентация: почему уроки профориентации не работают в школах
Каждый год тысячи выпускников заполняют заявления в вузы, так и не разобравшись, кем хотят быть. Одни выбирают «что-нибудь стабильное», другие — «куда баллов хватает». И лишь немногие думают о своей будущей профессии осознанно. Казалось бы, в школах должна проводиться профориентация: в виде тестов, лекций или встреч с профессионалами своего дела. Но почему она почти не помогает? Почему в современных школах профориентационые уроки считаются роскошью? Почему всё больше студентов признаются, что определяли своё направление наугад, но готовы были бы поступить иначе, будь у них в школе обещанная поддержка?
Мы пообщались с теми, у кого в школьные годы была профориентация, и с теми, кто в этом остро нуждался.
Портрет абитуриента меняется
Перед тем как говорить о проблемах школьной профориентации, важно понять, с каким настроем и мотивацией абитуриенты приходят в вузы сегодня. Руководитель Центра профориентации и трудоустройства выпускников Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации ЮФУ (ИФЖиМКК) Ольга Мирошникова делится наблюдениями – за два десятилетия «портрет абитуриента» заметно изменился:
Фото из личного архива Ольги Мирошниковой
— В этом году у меня уже будет двадцатая юбилейная приёмная кампания. За это время портрет абитуриента очень сильно поменялся и говорить однозначно, что он осознанно выбирает свою профессию, очень тяжело. Но, наверное, нам повезло с тем, что у нас во многих направлениях в предметах есть литература. Мне всегда казалось, что человек, выбравший ЕГЭ по литературе, делает всё осознанно и, соответственно, выбирает те профессии и специальности, с которыми он хочет связать свою жизнь. Но есть направления, где идут общие популярные предметы —обществознание и история. Очень часто случается, что абитуриенты идут по остаточному принципу, когда выбирают именно то направление, которое соответствует перечню ЕГЭ и имеет наличие бюджетного места. Это очень грустно, потому что в 10–20% дети всё-таки остаются учиться в ЮФУ на том направлении, на которое попали случайно. Многие просто отчисляются, потому что столкнулись с теми предметами, которые необходимо изучать в течение всего своего обучения, — рассказала Ольга Мирошникова.
Осознанный выбор сегодня скорее исключение, чем правило. Часто школьники просто подбирают направление под сданные экзамены и попадают туда случайно. Это приводит к отчислениям, разочарованиям и потере времени. Профориентация должна работать как фильтр и ориентир, а не оставлять подростка наедине со случайным выбором.
По словам Ольги Мирошниковой, основной ошибкой школьников при выборе сферы обучения является неосведомленность в желаемом направлении:
— Как правило, у любой профессии есть романтический ореол. Если ты не копнёшь вглубь, то этот романтизм будет сохраняться. А когда абитуриенты сталкиваются с такой суровой действительностью, что нужно учить предметы, как им кажется, далекие от освоения профессии, они впадают в грусть. Ко второму-третьему курсу они задумываются о том, чтобы отчисляться или переводиться на другие направления. Эта ошибка связана с, так скажем, неумением заранее узнавать про направление и профессию, ходить на дни открытых дверей и проектные смены.
Фото из личного архива Ольги Мирошниковой
Без понимания реального содержания профессии выбор часто оказывается поверхностным. Это приводит к разочарованию уже в первые годы учёбы. Чтобы увидеть, насколько это распространено, мы обратились к самим студентам — тем, кто уже сделал свой выбор.
Тест на профессию прошел успешно?
Алина, Татьяна и две Кристины — бывшие ученицы и нынешние студентки университета. Их всех раньше связывало одно — поступление и поиск себя во взрослой жизни. Помогла ли им школа с этим важным шагом?
— У меня в школе было подобие профориентации: она проходила с седьмого по девятый класс. В школу приходил психолог-специалист по профориентации, с которым мы общались. Результаты беседы он вписывал в свои документы, после этого нам приходили наши ответы, где говорилось о месте, которое нам больше всего подходит. Например, вот эта группа ребят, скорее всего, будет работать в этом месте, другие — здесь. Честно, я не видела особо в этом смысла, потому что не было хорошего результата. Это просто беседа с психологом, которому мы рассказывали о своих увлечения в среднем звене школы. Помог ли он мне понять, чем я хочу заниматься в будущем? Нет, совершенно. Скорее всего, была какая-то пробная профориентация или спланированная акция в честь того, что нас надо было свозить на какую-то экскурсию, — Кристина Бочарова, ИФЖиМКК.
— Профориентации как отдельного предмета не было — это скорее были мероприятия. Нас звали проходить тесты, чтобы определить склонность какой-то конкретной профессии. Я проходила тест, и примерно всегда ответ был один и тот же, что мне нужно работать с людьми, коммуницировать, быть в социуме. После этого выдавался список профессий, которые мне подходят. Среди них был журналист. В классе шестом, благодаря профориентации и тому, что у меня была склонность к этой профессии, я поняла, чем буду заниматься в будущем, — Алина Цыбанёва, ИФЖиМКК.
Обе студентки столкнулись с формальной профориентацией, но восприняли её по-разному. Для Кристины это был бессмысленный ритуал, не давший результата, а для Алины — отправная точка к осознанному выбору. Однако окончательное решение девушки принимали сами. Ни друзья, ни родители, ни социальные сети не повлияли на выбор профессии Алины и Кристины — всё благодаря доверию к себе и своим навыкам. На вопрос: «Хватает ли школьной профориентации для выбора профессии?» — опрошенные единогласно ответили «нет» и предложили варианты, которые сделали бы эту процедуру лучше для учеников.
— Это должен быть личный диалог — лучше всего, чтобы ученик был в обособленном от других людей месте - не перед одноклассниками. Не все готовы раскрывать свои внутренние переживания и мечты перед одноклассниками и учителями. В тесте обязательно должен быть структурированный ответ, направленный на уровень знаний того или иного школьника. В моей школьной профориентации не хватило именно этой структуризации ответа, ведь самая главная цель профориентации — выявить у учеников предрасположенность к той или иной профессии, — Кристина Бочарова.
— Мне кажется, что в школьный профориентации не хватает практики. Ребёнок должен быть уверен в том, что ему нравится. Например, ему хотелось бы стать ветеринаром, но на практике он поймёт, что для него это очень тяжело и морально, и физически. Нужны экскурсии по предприятиям — в каких-то школах такое есть, но это, к сожалению, не распространено. Это может быть простой формат бесед с практикующими людьми: допустим, сегодня в школу придет хирург, завтра — журналист, послезавтра — архитектор, — Алина Цыбанёва.
Возможно, такие изменения сделали бы лучше профориентационные уроки. И, скорее всего, уже практикуется, но, как сказала Алина, это не распространено.
Лицом к лицу с неизвестностью
У Татьяны и Кристины Беззаботной в школе не проходили такие уроки. Как они признались, им этого очень не хватало, потому что выбрать свою будущую профессию для них стало тяжелым испытанием. Обе делятся тем, как отсутствие информации, опыта и поддержки повлияло на их путь и как долго им пришлось искать себя в условиях неопределённости.
— Без профориентации у меня не было нужных знаний и умений, чтобы определиться с профессией ни к 16, ни к 20 годам. Поэтому я до сих пор сомневаюсь, кем стать. Направление в университете выбирала по принципу «подготовка к каким экзаменам у меня не вызовет отторжения и желания бросить всё, и куда можно с ними поступить». Но общение с учителями и родителями подсказало, что меня тянет к обучению детей, я часто помогала в школе и дома — мама работает преподавателем. Я проверяла тетрадки, писала планы и заполняла таблицы, подсказывала маме, какие методы будут интереснее ученикам моего возраста, какие технологии можно для этого использовать, а на уроках я смотрела на действия учителей и анализировала, как бы я объяснила эту тему понятнее, как бы я общалась с учениками, — Татьяна Тареева, ИФЖиМКК.
— Я считаю, что в школах не хватает профориентации. Лично я столкнулась с проблемой: не знала, чем хочу заниматься, потому что у меня не было опыта в разных сферах. Например, не имелось возможности напечатать текст в газете, чтобы понять, нравится ли мне журналистика. Или пообщаться с психологами, чтобы разобраться, интересна ли мне эта сфера. В интернете информация о профессиях есть, но она неполная. Из-за этого я долго не могла найти себя. Я жила в маленьком посёлке, где невозможно связаться с представителями разных профессий. Даже обращалась к астрологии, потому что надеялась, что натальная карта подскажет, чем мне стоит заниматься. Если бы в школе проводились профориентационные уроки, где рассказывали бы о профессиях и показывали спектр отраслей, это значительно расширило бы мой кругозор, — Кристина Беззаботная, ИФЖиМКК.
Без системной профориентации школьникам сложно увидеть реальные возможности, попробовать себя в разных сферах и понять, к чему у них действительно лежит душа. Для одних опорой становятся родные и учителя, для других — собственные догадки. Но Татьяна и Кристина дали понять, что подростки не боятся искать, но часто им просто не дают инструментов. Говоря об этом, девушки поделились своим видением профориентации.
— Я на профориентации хотела бы услышать, какие профессии существуют в последние годы, какие из них популярны, а какие редко встречаются. Полезно узнать, и какими качествами должен обладать человек для овладения той или иной профессией и где набраться практики во время и после школы, — Татьяна Тареева.
— Я бы хотела услышать информацию о том, что список профессий огромен и не ограничивается базовыми профессиями, которые в каких-то детских книжках или в интернете. Было бы интересно, чтобы нам рассказали о профессиях в совершенно разных сферах. Так внимание школьника, ограниченного каким-то списком профессий, сфокусировалось на другие сферы, о которых он даже не мог подумать. Важно и показывать внутреннюю сторону профессий, например, чтобы тебе рассказали, что журналист не только пишет тексты, но и ездит, собирает информацию, находит инфоповод, — Кристина Беззаботная.
Наличие формальной профориентации в школе не всегда означает, что школьник получает реальную помощь в выборе профессии. Те, у кого она была, часто сталкивались с формальностью и шаблонным подходом. А те, у кого не было, выбирали по наитию или под давлением. В обоих случаях ключевая проблема — отсутствие глубокого личного сопровождения и понимания своих реальных интересов и возможностей.
Но этот подход можно изменить: сами студенты уверены, что профориентация должна быть живой, доступной, разнообразной и основанной на реальном взаимодействии с профессиями и людьми, которые в них работают. Это не требует кардинальной перестройки системы — лишь внимания к тому, что действительно нужно подросткам.
Порвать все шаблоны
Профориентация — это давно уже не скучные уроки и бессмысленные тексты с вопросами: «Какой ваш любимый цвет?» Сегодня подходы в работе со школьниками кардинально меняются. И чтобы профориентационные уроки действительно работали, их нужно перестать воспринимать как формальный этап между школьной скамьей и ЕГЭ. Это не «день профориентации» в календаре, а процесс живой, постепенный и личный.
Если не школы, то университеты выходят на арену образовательного процесса. Они могут дать ученикам полезные знания за пределами своих корпусов. Один из таких примеров качественных профориентационных уроков можно увидеть в ЮФУ. Руководитель Центра профориентации и трудоустройства выпускников ИФЖиМКК ЮФУ Ольга Мирошникова рассказала, каким образом сотрудники института помогают школьникам в выборе будущей профессии:
— Мы набираемся определённого опыта, меняем форматы, потому что школьники каждый год разные. Но это не говорит о том, что они хуже или лучше предыдущих — они просто разные. Соответственно, и подходы нужно менять. Первые годы профориентации были общие, проводились профориентационные встречи. В этом году мы уже сконцентрировались на другом формате — это мастер-классы по каждому направлению. Ещё это создание медиа- и педагогических классов. Это всё нужно для того, чтобы университет, войдя в школу, не терял связи с детьми. На таких мероприятиях постоянно происходит обмен опытом, компетенциями и, важно, энергообмен. Сейчас новое поколение, оно больше реагирует эмоционально на происходящее: школьникам должен понравиться педагог, должна нравиться подача информации, форма представленной информации. Мы делаем так, чтобы разрыв между школой и университетом был минимальный. Мы можем рассчитывать на то, что школьники всегда будут обращаться к нам за консультациями, не бояться, не думать, что университет — это что-то недосягаемое. Мы настроены всегда благожелательно и позитивно для того, чтобы расположить школьника к себе. Так он может принять правильное решение.
Как объясняет эксперт, каждый год аудитория меняется — значит, должны меняться и форматы взаимодействия. Важно не просто рассказать о профессии, а передать настроение, вовлечь, заинтересовать. И это работает: вместо дистанции между университетом и школой появляется живая связь, основанная на доверии, уважении и искреннем интересе.
Сегодняшняя профориентация чаще напоминает галочку в плане школы, чем реальную помощь подростку. Чтобы действительно помочь ученикам понять, куда они хотят двигаться, нужно менять не только методы, но и само понимание профориентации: от тестов — к исследованию себя, рынка и мира профессий. Каждая школа нуждается в новых подходах, поэтому стоит наладить связи с университетами. Возможно, только тогда профориентация перестанет быть формальностью и станет навигацией в реальной жизни.
Мария НАРИЖНАЯ
Фото сгенерированы нейросетью